Преступление и наказание
О необходимости вернуть в Уголовный Кодекс РФ смертной казни автор здесь уже писал. Но тут ему на глаза попалась очень интересная статья А. Леонидова «Сохраняя жизни убийцам, вы сохраняете для них и возможность продолжать убийства». И она буквально заставила автора посмотреть на эту проблему шире, чем он это делал прежде. «К людям надо относиться мягше, а на мир смотреть ширше». Ниже он приводит отрывки из этой статьи (практически без сокращений). «Ответственность пишущего человека за свое слово очень велика. С одной стороны, еще никого не убили пером (имеется в виду не заточка, а письменная принадлежность). С другой стороны — все умышленные убийства в мире совершаются изначально именно пером, и только убийства по неосторожности, не связаны ни с какой идеологией. Если убийство продумано — оно опирается на какую-то идею в голове: чаще всего, на социал-дарвинистскую идею моментального обогащения. Но не обязательно. Убивают и за более абстрактные идеалы — меньше, конечно, чем при перераспределении благ, но тоже убивают. Оттого ответственность всякого, кто пишет (а тем самым — к чему-то призывает) очень огромна. Ты ляпнул и забыл — а кому-то в голову запало твое слово (иногда устное, иногда письменное) — и он соседа прирезал. А если бы ты сказал другое или промолчал — все было бы иначе. Понимая роль слова в убийстве, очень многие впадают в соблазн ложного гуманизма, начинают призывать к ненасилию, к пониманию и прощению, и вообще прививают своим читателям истерическую кровобоязнь. Такие люди явятся на страшный суд в полной убежденности, что уж на них-то крови никакой нет. И будут искренне удивлены, когда вкатят телеги с трупами, ответственность за которые несут именно певцы ненасилия и «понимания»… Дело в том, что милосердие к убийце является жестокостью по отношению к его жертвам. Даже если не в меру милосердный человек этого не понимает — незнание закона не освобождает от ответственности. Человеку даны глаза, чтобы видеть, и мозги, чтобы думать. А если он в нравственной слепоте всепрощения не пользуется ни тем, ни другим, то оказывается всего лишь пособником убийц, усилителем злой воли кровавых бешеных собак, которых отказался отстреливать (или других призвал не отстреливать). Ответственность писателя за слово не сводится к тому, чтобы призвать всех быть добренькими. Потому что на такой призыв откликнутся только добренькие, а злые — не откликнутся. Но поблагодарят: ведь ты к приходу волков барашкам рога спилил! От позиции АПОЛОГЕТИКИ НЕДЕЯНИЯ, отстраненной пассивности — можно очень далеко зайти. Чистоплюйство сваливает всю грязную работу на палачей — а ну как палачам тоже захочется отойти от дел? Они же тоже люди!» (Леонидов).
Автор этого сайта — тоже пишущий человек, и как всякий другой — такой же пишущий человек, он, прежде чем что-то написать, десять раз подумает, как это сделать лучше (а может быть, и вовсе не писать). Ответственность за мысли читателей, первым делом, лежат именно на писателях, хотят того писатели и читатели, или нет. Именно поэтому, автор и назвал эту главу словами Достоевского: «Преступление и наказание». Любой человек, совершивший преступление, обязан получить и наказание за него, иначе нарушается целостность приведенной выше связки: «преступление — наказание». Понять мотив преступления — это еще не преступление, а вот простить преступление — это уже преступление! «Поймите главное — тому, кто получает деньги за индейские скальпы, не нужна никакая вина индейца. Ему безразлично, подписывал ли какие-то расстрельные письма индеец или не подписывал, воевал ли с белыми — или тихо ждал их прихода. Единственное верное отношение к охотнику за скальпами — это призыв убить, повесить или даже четвертовать его самого. Любой иной призыв — ошибка, иногда трагическая (когда исходит из лучших чувств), но всегда — страшная. В мире никогда не восторжествует добро — если оно рукой, полной силы, не пресечет зла. Или вы думаете, что зло, поглядевши на вашу дряблость и мягкотелость, безволие и улыбчивость — самоликвидируется? А не кажется ли вам, что наоборот — безнаказанность только поощряет зло, подзуживает его действовать энергичнее?! О себе знаю одно: если не призову публично уничтожать бандеровцев всеми доступными человеку способами, то на мне ляжет вся кровь их невинных жертв. Не на них, ибо они звери, а со зверя какой спрос? Если собаки на городском пустыре загрызли ребенка, то виноваты не собаки, а те, кто допустил возможность собакам сбиться в людоедскую стаю! И если я, допустим, получив возможность повесить бандеровца — откажусь это сделать — то мне придется разделить ответственность с этим упырем за всех его жертв. Недобил гада — а он потом ребенка расчленил. Расчленил-то он, а ты, получается, соучастник. Можно осудить или похвалить действия, но нельзя гордится недеянием, тем, что «не вешал, не пытал, не подписывал» и т.п. Быть ни рыбой, ни мясом — вовсе не повод для гордости. А нам внушили, что это — самый главный маркер человечности! Оттого и рухнул СССР и так ужасно складываются судьбы нашей страны и всего человечества — что нас выучили гордиться пилатовщиной, рукоумойством, чистоплюйством и незапятнанностью белых перчаток» (Леонидов).
Увы и ах, но «пилатовщина» в развале СССР совсем не виновата. «Рукомойство» — да, «чистоплюйство» — да, «пилатовщина» — нет. К слову сказать, именно Пилат приказал казнить Иуду. Если это — бездействие, то тогда автор просто не понимает, что такое действие. В любом случае, у Булгакова связка «преступление — наказание» осталась целой и невредимой. Гордится тут, действительно, нечему, но и «посыпать голову пеплом» не к чему. «А раз нас этим научили гордиться — из нас хоть веревки вей! Мы и собственному палачу отыщем оправдание, мы его «постараемся понять», и уж, конечно, простить. Вопрос только в том, постарается ли он нас понять, оправдать, войти в наше положение? Или будет, как писал Шолохов, «нас расстреливать, не вынимая папиросы изо рта»? Вот и добродушный, талантливый, пронимающий изяществом слова до глубины души литературовед Николай СТАРОДЫМОВ вдруг выдал: «У КАЖДОГО — СВОЯ ПРАВДА». Знаете, про кого этот «добрый человек»? Про украинщину! Про украинский фашизм. У нас своя правда, у ВСУ своя. А у гитлеровцев тоже своя. И у Батыя своя была — ему Чингисхан завещал дойти до последнего моря. И у крымских татар, забивших все рабские рынки славянскими пленниками — тоже своя правда: им же денег хотелось, а работать не очень… Они шли в набеги, добывали рабов, потом у генуэзцев выменивали на монеты. И жили припеваючи… У всех своя правда, дорогой вы мой Николай Стародымов, у каждого своя. Но только давайте по-честному: не о каких-то безымянных людях говорить, а лично о вас! Лично к вам (прочувствуйте этот момент!) однажды поутру в дом приходит мурло, и говорит: Николай Стародымов? Мы тут посоветовались, и решили, естественно, вас не спрашивая — что ваш город теперь не в России, а в Эфиопии. Так что старый паспорт сдайте и эфиопский получите. Пишете на русском языке? Теперь будете на эфиопском. И писать и говорить. Не знаете — учите. Не хотите? Заставим. В церковь какую ходите? Будете теперь ходить к Великому Ктулху. Мы тут решили, вас не спрашивая — что ни к чему вам Православие ваше, а лучше всего вам поклоняться Ктулху! Что значит, не хотите? А кому интересно ваше мнение?! МЫ так решили! А еще мы решили все ваши средства к существованию, на которые вы раньше покупали еду и одежду — у вас забрать и, конвертировав в валюту, вывести на наши счета в швейцарских банках… А вы собирайте грибы, орехи, открывайте бизнес… Ну, и лицо гуталином намажьте, нечего белой рожей светить на улице исконно-эфиопского города Москао! И что вы сделаете, лично вы, Николай Стародымов? Вы и тут скажете, что у мурла «своя правда»?
Исключение насчет «своей правды» делается автором для тех, кто «в России второй половины XIX столетия сеял деструктивные учения. В числе таковых автор выделил «Николая Чернышевского… реально именно он и иже с ними породили 1917 год». Нет своей правды у Чернышевского и у тех, кто 1917 год делал. У украинствующих юродов она есть, а у Чернышевского не проглядывается! Сделав такой многообещающий зачин, эфиоп из Москао Николай Стародымов, «в желаньи правды и добра», в полной мере осознавая, что призыв к убийству может быть услышан и выполнен — взывает «не убий!». Мы так и не узнали, согласится ли он сам стать эфиопом и забыть русский язык, на котором так замечательно пишет, но нескольким миллионам русских в оторванных от России городах он именно это советует. Стародымов обсуждает повесть «Волонтер». Повесть гуманистическая. Даже не в меру гуманистическая. Как и сам прекраснодушный Стародымов. И у него с автором — консенсус гуманистических взглядов. Стародымову «довелось общаться с несколькими людьми, которые прошли «зону конфликта». Что с одной стороны, что с другой: что с «ватниками», что с «укропами». Широких взглядов человек, сразу видно: он и над убитым дедушкой в окопе сталинградском поплачет, и с убийцей дедушки, стосковавшемся на Волге по фрау Марте. А, что? Он же всех понимает, в каждом (кроме Чернышевского и большевиков) правду свою видит! И вот у Стародымова в его оргии гуманизма «…лично цельного мнения по этому вопросу не имеется. Меня раздирают противоречия». Противоречия-то ладно, они сами с человеком не справятся. А вот если «укропы» помогут им вас разодрать на удобрение под ноги нациям-бройлерам, выдуманным немцами и американцами, тогда хуже дело. И ведь как гладко заливает Стародымов: «Конечно, мне претит психологии людей (людей?), которые пытают и избивают пленных или заключенных. Однако в данной ситуации я хотя бы умом (не душой) понимаю, что этими изуверами движет! Надо бы, по уму-то, понимать не то, что изуверами движет, а то, как их уничтожить. А если слишком уж глубоко ковыряться в психологии подонков и дегенератов — сам таким рискуешь стать. Или читателя своего сделать — который за чистую монету «раздирающие противоречия» примет» (Леонидов).
И с этими словами Леонидова очень трудно не согласиться. Любой поступок любого человека требует к себе соответствующего отношения со стороны людей, его наблюдающих. И отношение это должно быть диалектическим — либо Вы приветствуете поступок, либо его отрицаете. А «стоять над схваткой» — дело, конечно, интересное, но малопродуктивное. Автор совсем не призывает Вас, уважаемый читатель, «брать оружие, и вперед на баррикады», но он никогда не был и против добровольцев. Увидев, что хулиганы обижают на улице ребенка, одни люди пройдут мимо («своя рубаха ближе к телу»), а другие попробуют «навалять» им. Бывает, что у них это получается, а бывает, и наоборот. Автор, в любом случае, стоит на стороне последних, да и сам обязательно «встрянет» в подобной ситуации. «Герой повести «Волонтер» воюет в составе добровольческого воинского формирования Вооруженных сил ДНР. В плену оказывается в бессознательном состоянии, будучи оглушенным взрывом. Здесь его бьют и психологически подавляют, подавляют и бьют. Изо дня в день, из месяца в месяц. Ну а потом его передают в официальную Службу безопасности Украины. Где за него берется «вежливый» следователь. И там появляется немного сочувствующая узнику девушка-врач. И охранники — нормальные люди, выполняющие свой служебный долг, а не изуверы из «именного» батальона. Тут надо бы расставить акценты: «вежливый» из СБУ — хозяин своры, и он опаснее своры бешеных псов. Зло дикое и первобытное — всегда менее опасно, чем зло рафинированное и утонченное, овладевшее технологиями. Людоеды с Новой Гвинеи — во всех смыслах лучше, чем доктор Менгеле в нацистском концлагере. Но наши «понимальщики», подходящие к фашизму, как замок к ключу, как вагина к пенису — делают выводы прямо противоположные. «У каждого без единого исключения персонажа повести «Волонтер» — своя правда! И эту правду понимаешь и принимаешь». И далее: «Донбасс и в самом деле стал катализатором разлома отношений между Россией и Украиной». Они попытались русских переделать в нерусских, а мы помешали. А не помешали бы, и сами переделались — никакого бы конфликта бы не было. Очевиден призыв из фронтовиков перейти без лишних драм сразу в узники концлагеря. От пули умирать больно, а в концлагере газом придушат, нежно и безболезненно» (Леонидов).
А вот тут автор не совсем согласен с Леонидовым. По его мнению, «Людоеды с Новой Гвинеи» ничем не лучше (правда, и не хуже), чем «доктор Менгеле в нацистском концлагере». Просто у всех у них — одно и то же мировоззрение. А стало быть, и отношение к ним со стороны нас (людей с другим мировоззрением) должно быть одинаковым. «Порезвился» Менгеле в нацистском концлагере — заслуживает наказание, скушали людоеды Кука — заслуживают наказания. В противном случае, они и дальше будут продолжать «резвиться». «Стародымов начинает гуманистические гадания — а что было бы, если бы мы безоговорочно выполняли все требования террористов и шантажистов? Тот самый «вежливый» следователь СБУ из повести «Волонтер» до начала Донбасского конфликта, в принципе, мог вполне лояльно, быть может, даже с симпатией, относиться к России. Когда же в «зоне АТО» началась война, выбора у него не осталось. Равно как у любого другого сотрудника «силовых» структур государства по имени Украина. Потому что от его Родины отрезался кусок территории; как государственник, он принять этого не мог. Интересно, Стародымов не русский или не государственник? По его логике, когда от России отрезался кусок территории по имени Украина — он не должен был этого принимать. А то у него получается, что Украина как будто бы всегда была, а не вчера сепаратистами создана! Почему наши гуманисты все время призывают нас понять лютого и жестокого врага, и не призывают этого врага хотя бы попытаться понять нас? Что за двойная мораль: Украине от России отделятся можно, а Донбассу от Украины нельзя: украм, видите ли, на душе больно. А когда они сами отделялись — они про то, что русским больно, думали?! Нас обрекают — опасаясь замараться призывами к кровопролитию — снова и снова понимать тех, кто нас ненавидит, кто пришел нас убить, поселиться в наших домах и на нашей земле, цинично, холодно, равнодушно к нашей исторической судьбе. Почему принцип «не убий!» становится у наших гуманистов монополией только русского народа, а на всех других не распространяется? Если верить Стародымову: «Повесть оканчивается хэппи-эндом. Героя отпускают. Вроде как победа. Но только победа чья?.. Победа-то получается как раз у умницы «вежливого» следователя. Потому что герой, в начале книги показанный как искренний боец ДНР, больше никогда не поднимет оружия против Украины. Нет, он не сломлен, он остался при своей личности и таланте. Но он внутренне, духовно уже переродился, он увидел в своих вчерашних врагах живых людей — носителей и выразителей своей правды!» (Леонидов).
К любым врагам (что вчерашним, что сегодняшним, что будущим) надо относиться как «к живым людям». К ним нельзя относиться, как к хищным животным, и уж тем более, как к мертвецам. Они такие же люди, как и Вы, уважаемый читатель, просто у них другое мировоззрение. Именно так к ним и надо относиться. И что из этого следует? — спросите Вы. Прежде чем ответить на этот вопрос, надо сначала ответить на другой — что такое преступление? Это, прежде всего, нарушение каких-то законов. Если какой-то человек нарушил хоть какой-то закон (в том числе, и законы нашего мироздания), он преступник и заслуживает наказание. «Либералы» подчиняются законам мироздания, а вот «либерасты» — нет. А стало быть, и они заслуживают наказание. Однако меру наказания для них выбирают не люди, а само мироздание, ведь именно его законы они нарушают. И будьте уверены — «каждому воздастся по Вере его», и без нашей помощи. «Если смотришь на человека в прорезь автоматного прицела с расстояния в сотню или более метров, фигурка мало чем отличается от ростовой фанерной мишени №8. Что по той, что по этой стрелять просто, как на стрельбище — ничто в душе особо не дрогнет. А вот попробуй нажать спусковой крючок, когда видишь глаза живого человека!.. Вот на это уже способен не каждый. У жертвы перед казнью завязывают глаза. Делается это в первую очередь ради спокойствия палачей — чтобы взгляд убиваемого не обжег его душу последним разрядом ненависти. Герой повести увидел глаза людей, против которых воевал. Впредь стрелять в них он не сможет. Более того, будучи талантливым публицистом и блогером, он начнет обращать в свои убеждения и других граждан России. В этом победа СБУ, причем, похлестче иной проведенной спецоперации — заполучить искреннего, не за мзду, агента влияния, имеющего авторитет в определенных кругах интернета!» Герой во врагов стрелять не сможет — а на них это не распространяется. Они-то придут и расстреляют. С безоружными это запросто. Это с вооруженной жертвой возня. А с такой овечкой, которая «стрелять уже не может» — ножа хватит. У таких, как Стародымов, изнасилование чужой дочери — преступление, а своей — «ничего, потерпит». Ведь своими словами Стародымов (а он мастер слова!) пробудил во мне жгучий стыд и за себя, и за него. Мы очень виноваты перед Россией. Действительно, когда такое было, чтобы государство (кроме нашего) свободно отпускало возжаждавшую самостоятельности территорию?! И если бы Стародымов за 1991 год покрыл меня самыми грубыми, самыми матерными словами — я бы покорно стерпел. Ибо заслужил, как и все мое поколение. Украинцы дали нам пример — что делается, если отделяется украина (окраина). Как говорил Никулин — «ребята, на их месте должны были быть мы». А ему отвечали: «напьешься — будешь». Мы напились на четверть века, и пока в уматину пьяные пережевывали ельцинский маразм — нас обрезали со всех сторон. И заметим, никто на Украине не призывал ТОГДА нас понять, почувствовать нашу боль, осознать, что никогда русский не смирится с отпадением кусков своей страны» (Леонидов).
И к ним ни в коей мере не относит Стародымов свое резюме: «любой искренний патриот любого государства не может поддерживать сепаратизм одного из регионов». Золотые слова! Только почему же они не прозвучали, когда отделялась Украина от России? Они прозвучали, впрочем, и тогда — но только из уст… американского президента. Буш предостерегал в своей речи 1991 года украинцев от «суицидального сепаратизма». Давайте скажем честно и прямо. Кто согласен становиться по первому требованию дяди Сэма из русских эфиопами — те в одну колонну. К непротивленцам и ненасильникам. К продолжателям худших советов Л.Н. Толстого, заведшим толстовцев со своим ненасилием в духовный и житейский тупик. Выбор у нас один: фронт или концлагерь. Кто боится убивать в бою — идите в газовую камеру, там вам никого, кроме себя, убить не придется. Но если вы, руководимые инстинктом выживания, встаете в другую колонну — то будьте готовы быть отряжены и в команду вешателей, и в расстрельную команду. Спасти людей можно только одним способом: уничтожив их убийц. Сохраняя жизни убийцам, вы сохраняете для них и возможность продолжать убийства. Отыскивая в убийцах «их правду» — вы лишаете себя права жить на Земле. Ибо пуле не возражают словом. Пуле можно возразить только пулей. А если боитесь греха — то помните, что нет большего числа жертв, чем у дряблой мягкотелости, и что на Горбачеве трупов больше, чем на Сталине. Михаил Булгаков, в романе «Мастер и Маргарита» описал, в числе прочих и такой диалог Бога с Пилатом: «Трусость, несомненно, один из самых страшных пороков — говорит милосердный Бог. — Нет, философ, я тебе возражаю — отвечает раскаявшийся Пилат. Это — самый страшный порок». Я обращаюсь ко всей пишущей братии: давайте прекратим гордиться своим недеянием и неучастием! Это не добродетель, а… даже не знаю, что. Кто знает, сколько жизней мы спасли бы, если бы однажды имели мужества подписать расстрельное письмо, потребовать расстрелять тех, кто этого действительно заслуживает! Будем помнить главное: зло распространяется ровно до туда, докуда не встречает сопротивления. Оно ненасытно, и этому учили в старые годы даже малых деток. У Корнея Чуковского Тараканище заканчивает тем, что требует: «Принесите-ка мне, звери, ваших детушек, Я сегодня их за ужином скушаю!» Не стоит надеяться, что зло где-то само остановится. Оно само не останавливается никогда. И пугающе-нарастающая жестокость Тараканища взята Чуковским в воспитательных целях из жизни. Если мы будем разговаривать с вконец распоясавшейся и обнаглевшей украинщиной так, как нам навязали — в режиме пугливого выполнения ее ультиматумов, то и мы услышим однажды, что наших детушек собираются скушать за ужином. Галичина сожрала Киев. Киев пожирает Донецк. Пожранный Донецк начнет пожирать Кубань и Воронеж, вы это понимаете?!» (Леонидов).
Понять-то нетрудно, не ясно, что делать. Если в 2014 году Россия могла навести на Украине порядок (и безо всякой войны), то теперь этого уже не сделать. А стало быть, нам остается «ждать у моря погоды» и помогать, по мере сил, Донбассу. И, в конце концов, мы эту погоду дождемся, по-другому и быть не может! А пока «ждем», неплохо было бы подумать вот над чем. «От России, которая легко дала от себя отторгнуть мать городов своих, можно легко отторгнуть и любой другой город! С такой страной не разговаривают уже, как с порядочной и уважаемой дамой, с ней разговаривают как с вокзальной проституткой, тварью без чести и достоинства. Ее цинично учат уважению территориальной целостности шматов ее же собственной плоти, отрезанной от нее вопреки ее территориальной целостности! В такой ситуации русский литератор должен вспомнить слова Ахматовой, сказанные в 1942 году:
«Мы знаем, что ныне лежит на весах
И что совершается ныне.
Час мужества пробил на наших часах,
И мужество нас не покинет.
Не страшно под пулями мертвыми лечь,
Не горько остаться без крова,
— И мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово.
Свободным и чистым тебя пронесем,
И внукам дадим, и от плена спасем»
Стихи 1942 года, но до чего же они современны в эпоху запрещения русского языка, церкви, имени и существования! Нас запрещают — от макушки до пяток, целиком, всех! Как в 1942 году. Но Ахматова тогда нашла иные слова, чем Стародымов. Она не стала дребезжать, что у гитлеровцев «своя правда», и что им обидно без жизненного пространства, которого у России так много. Она сказала честно: или мы есть, или нас больше нет. Ахматова обозначила и символ борьбы — русское слово. Слово, которое надо от плена спасти — не пожалев ни пуль, ни разрушений. А что же современные «словесники»? Противопоставить насилию ненасилие — это противопоставить садизму мазохизм. Это дать насильнику одновременно и карт-бланш и индульгенцию. Мол, эти русские все стерпят, а даже если и победят — потом простят. Поймут, снизойдут, пожурив — отпустят, еще и покормят в приступе жалости. Чего бояться? А НАДО, ЧТОБЫ БОЯЛИСЬ (выделено автором этого сайта). Чтобы калеными гвоздями вбито было в их изуверские головы, что до седьмого колена будут они отвечать за покушение на Русский Мир, что и через десятилетия их будут отлавливать, как зверей, куда бы не сбежали, из самых дальних логовищ. Так евреи делают доселе с 90-летними палачами-гитлеровцами, и они правы. Потому что евреи много пережили, и очень хотят выжить в этом мире. А мы?» (Леонидов).
А русские пережили еще больше, чем евреи, но они — русские, а не евреи! А менталитеты у этих народов прямо противоположны, евреи — «либерасты», русские — «либералы». К великому сожалению, это относится далеко не ко всем. В России хватает собственных «либерастов», как и среди евреев — собственных «либералов». А стало быть, еще придется помучиться и тамошним, и нашим «либерастам», ведь именно они не исполняют законы мироздания. То же самое можно сказать и об «украинских патриотах». А всякое преступление должно иметь свое наказание! Это тоже закон мироздания. И уж этот свой закон мироздание никому не даст нарушить. Впрочем, мироздание само и без нас разберется! А современным русским людям надо сделать так, чтобы их боялись (не опасались, как это всегда было, а именно боялись!). Тут автор целиком и полностью поддерживает Леонидова. А для этого нам надо отвечать максимально жестко на любые поползновения со стороны Западного мира. Например, Украина объявила военное положение на прилегающих к России территориях. А чего Россия опять ждет — «у моря погоды»? Не устала еще, ведь четыре с половиной года уже ждет? Надо объявить такое же положение на прилегающих к Украине территориях, а заодно и мобилизацию. И теперь уже очень жестко отвечать на любые провокации, чуть — что, сразу аннексировать территории. А то нас Запад все время обвиняет в аннексии Крыма (хотя ее и не было) и, судя по всему, обвинять уже никогда не перестанет, а так ему придется обвинять нас хотя бы «за дело». А главное, необходимо отобрать у Запада их главное дело по управлению хаосом в мире, и взять его в свои руки, а то мы последнее время только отвечаем. Например, давненько мы не высылали из страны иностранных дипломатов, так и разучиться недолго. Что — что, а дипломатическую миссию Украины надо непременно закрывать и как можно быстрее — военное положение обязывает. Ведь и Путин нас все время учит, что ответы России должны быть ассиметричны. Однако ассиметричный ответ совсем не означает, что такой ответ должен быть лишь частичным. По мнению автора, надо, наоборот, всегда отвечать «с избытком», что называется, «от души»! А отвечать, слава Богу, есть на что, особенно в последние четыре с половиной года.
Вот и опять у нас в России ждут помощника американского президента по национальной безопасности Джона Болтона, в том числе, и по вопросу организации встречи Трампа с Путиным. Нескромный вопрос — а на хера Путину нужен Трамп? В любом случае, Трамп — недоговороспособный политик. И еще один вопрос — о чем можно договариваться с недоговороспособным политиком? Ответы просты — на хер не нужен, и ни о чем не договориться, ведь «ждать и догонять, хуже нет!» Слава Богу, Путин хоть со своим украинским «партнером» Порошенко перестал общаться. Пожалел бы еще и своих дипломатов и отозвал бы их с Украины. Но у «либерастов», коих в сегодняшней Российской власти большинство, рука на такое никогда не поднимется. Отсюда вывод — надо менять власть в России, и чем быстрее, тем лучше. Как говорится, «быстренько, быстренько, пока не началось! Ну вот, и началось». А с другой стороны, «быстренько» это может получиться, только с помощью революции, а очередная революция России совсем ни к чему. Именно по этой причине автор и говорит, что России сегодня ничего не остается, как «ждать у моря погоды». В любом случае, ждать осталось совсем немного (максимум, десять — пятнадцать лет), а потом обязательно грянет мировой катаклизм, и под действием этого толчка весь наш мир кардинально изменится, и мы вместе с ним. Вам неохота ждать? Учитесь у Путина, у него это получается лучше всего. Вот только напугать Запад у него не получается, тут либо одно, либо другое. Почти, как закон рычага — выигрываешь в силе, проигрываешь в расстоянии, и наоборот. В любом случае, скоро и Путину придется держать ответ перед мирозданием, последние лет пять он потихоньку менял свои либеральные воззрения на неолиберальные и, как кажется автору, таки сумел это сделать. Ну да Бог ему судья. «Любым народом управляет тот правитель, кого этот народ заслуживает». И русский народ — не исключение. Народ проголосовал за стабильность (за Путина), а любая стабильность подразумевает под собой, прежде всего, ожидание. Вот Россия и ждет (из двух зол — ждать и догонять, она выбрала меньшее), и надо признать, что совершенно справедливо. Хватит нам быть «впереди планеты всей», а то, не дай Бог, «пупок развяжется». Вон Украина захотела перемен, и получила их, правда совсем не те, что хотела. Тем самым, она сработала на Россию и мир, ей как раз, все колючки и достались. А перемены ждут не только Россию и Украину, но и весь современный мир, ведь мы живем в «эпоху перемен» и они все равно случатся, хотим мы того или нет.
Что же касается любых других писателей и политологов, то их мнения интересуют автора этого сайта (как и любого другого человека) только в контексте его собственных мыслей. Если эти мнения совпадают с авторскими мыслями — хорошо, если нет — еще лучше, будет, о чем поспорить. Именно по этой причине автор и приводит здесь самые разнообразные мнения самых разных авторов. Они, по-своему, все хороши — «выбирай на вкус». А что больше всего радует автора этого сайта, так это то, что в последнее время в интернете и всех прочих СМИ количество авторов, разделяющих представленные здесь мнения, становится с каждым днем все больше и больше. О чем это говорит? Да только об одном — единое пси-поле Земли тоже меняется, и мы вместе с ним. Правда, писать автору от этого стало только труднее, ведь ему стало не с кем спорить. А раньше бывало, только залезешь в интернет, сразу «шашку наголо» и в бой. Удивительно, но автор крайне редко менял свои мнения, только развивал (если есть желание, можете проверить, автор никогда не корректирует уже раз написанное, добавить может, изменить — нет), а значит, он изначально стоял на нужных нашей современности позициях. И сторонников его идей, совместных с идеями пси-поля Земли, с каждым годом только прибавляется. И это чрезвычайно радует автора. Где — где, но в России, коллективизм неистребим, именно по этой причине Россия с Китаем и стали «вечными империями». И никуда они с этих позиций не сдвинутся. «На том стояли, стоим, и стоять будем!» Да, после буржуазной контрреволюции девяностых в России резко увеличилось количество «либерастов», но этот рост не идет ни в какое сравнение с ростом числа сторонников либеральных ценностей, таких, как у автора этого сайта (не путать с неолиберальными, коих автор совсем не разделяет). Не бывает преступлений без наказания, а раз так, то и наказания без преступлений. А стало быть, «будем жить, не помрем». Судя по черновикам Достоевского, при работе над «Преступлением и наказанием» он прошел три творческих этапа. Произведение, начатое в гостиничном номере Висбадена, представляло собой исповедь человека, совершившего преступление; повествование велось от первого лица: «Я под судом и все расскажу… Я для себя пишу, но пусть прочтут и другие». В процессе работы замысел изменился — в рукопись были включены фрагменты незавершенного романа «Пьяненькие». Этот вариант, в котором объединились две разные истории — каторжника и семьи Мармеладовых, — опять-таки не устроил Федора Михайловича, который, переходя к третьей — итоговой — редакции «Преступления и наказания», сделал для себя пометку: «Рассказ от себя, а не от него». Точно так же здесь поступает и автор этого сайта.