Русский мир
Прежде чем затронуть эту очень важную тему, автор предлагает Вашему вниманию (без единого сокращения) интереснейшую статью Егора Холмогорова «Русское национальное сознание» (источник: www.kramola.info). «В Российской Федерации внезапно обнаружились русские. Об этом неопровержимо свидетельствует новая редакция концепции Государственной национальной политики, которая будет предложена президенту, не так давно назвавшему себя самым эффективным националистом страны. «Российское государство складывалось как единение народов, системообразующим ядром которого исторически выступал русский народ, — говорится в новом документе. — Объединяет современное российское общество единый культурный (цивилизационный) код, основанный на сохранении и развитии русской культуры и языка, историко-культурного наследия всех народов России». В нем же ставится задача по «этнокультурному развитию русского народа» и «укреплению статуса русского языка как государственного». Среди значимых угроз называются такие, как «гиперболизация региональных интересов и сепаратизм, в том числе за счет поддержки из-за рубежа», незаконная миграция и несовершенство системы адаптации мигрантов, формирование замкнутых этнических анклавов, отток русского населения из регионов Северного Кавказа, Сибири и Дальнего Востока. Можно только надеяться, что данный проект по пути к президентской подписи не растеряет эти формулировки, наоборот, они будут заточены для лучшего понимания всеми (и прежде всего чиновниками, проводящими национальную политику на местах) простой истины: без русских никакой России не будет. Чтобы была Россия, нужны русские, нужно, чтобы русских было больше и чтобы мы становились все более русскими — народом с глубоким и гордым историческим самосознанием и уверенностью в собственных силах. Необходимо, как выражался некогда министр просвещения граф Уваров, «развить русскую национальность на истинных ее началах и тем поставить ее центром государственного быта и нравственной образованности». Напротив, путь к гибели страны — делать так, чтобы русские ощущали себя гонимым и угнетаемым меньшинством, испытывали желание сесть на трактор и «сбежать из России», причем не в Хабаровск, а гораздо дальше. В том, что у части русских граждан появились соответствующие настроения, виноваты и власть, десятилетия сводившая единство России к тому, чтобы «не обижать гордые народы», и многие русские националисты, которые вцепились в психологию меньшинства и начали ее культивировать, и медиа, с яростью отрицавшие само существование русских — все-то у нас чужое, все-то у нас некузявое, и даже русских как таковых нет, русский — это не существительное, а прилагательное.
Иногда эту несусветную дичь в приступе национального самоедства повторяли даже некоторые мыслители-патриоты. «Одной из черт русского характера является способность к самой жесткой самокритике. В этом отношении мы, пожалуй, превосходим кого угодно», — отмечал известный литературовед-евразиец В. В. Кожинов. Он объяснил это тем, что «русские называют себя именем прилагательным, т. е. есть определенная неуверенность, поскольку русские предстают не столько как нация, сколько как некое скрепляющее огромный субконтинент начало». Тем самым публицист (впрочем, не он первый и не он последний) дал наглядный урок той самой неуверенности и чрезмерной национальной самопривередливости и самокритики, о которых говорил. Их первопричина, конечно, не в мнимой «прилагательности», а стало быть, и расплывчатости русской национальной идентичности. Именем народа, создавшего Русское государство, первые несколько столетий его истории было «русь» (правильное единственное число — «русин»). Прилагательное же «руский» использовалось как определение при том или ином существительном — «язык» (в смысле народ, gens), «земля», «князь», «люди», «послы», «закон», «власть», «род», «волость», «сторона/страна», «град», «митрополия», «море», «ладьи», «имя», «челядин», «сыны», «вои», «полки», «праздник», «познание», «устремление» — все это в древнерусской словесности XI века определяется как «руское» (второе «с» появилось под западным влиянием лишь в XVII веке). Это словоупотребление было единственной нормой русского литературного языка до петровских реформ, распространяясь и на любые другие этнонимы — «немецкие люди», «литовские люди», «персидские люди», «турецкие люди». «Эллипсис», как выражаются лингвисты, то есть опущение слова «люди» и субстантивация прилагательного «русский», начинает намечаться лишь в середине XVII века, и первоначально его можно объяснить усталостью писца от тавтологий. По всей видимости, первый случай употребления субстантивированного прилагательного «русский» находится в Соборном уложении 1649 года: «Полонянки, которые выданы замуж за русских… велено жить им на воле, где кто похочет». Однако настоящий лингвистический сдвиг относится к петровской эпохе, когда русский язык подвергается мощнейшему воздействию западноевропейских (прежде всего немецкого) языков. Тогда-то вместо существительных с определением «русский» и форм «русь», «русин» и т. д. начинает употребляться в качестве этнонима субстантивированное прилагательное «русский», причем до начала ХIХ века в качестве явления низкого штиля оно соперничает со славянизмом высокого штиля «россиянин».
Характерно, что в статье «О любви к отечеству и народной гордости» Карамзин последовательно пользуется словом «русский» как субстантивом, а в «Записке о древней и новой России» и «Истории» все больше места занимают «россияне», но до конца «русских» все же не вытесняют. Невозможно объяснять стародавнюю русскую склонность к самоедству таким относительного новым языковым явлением, как употребление в качестве этнонима «прилагательного». Напротив, напористое «русский» становится в XIX-XX веках знаменем именно национального образа мысли, символом националистического направления, обозначающего само себя как «русское воззрение», «русское направление», «истинно русские», «русская партия». Если уж в чем и искать причины въедливой русской самокритики, так это в русской интеллигенции, которая единственная и является ее носителем (в простом народе, если считать выражением его воззрений пословицы, былины и исторические песни, никакого национального самоедства мы не заметим). И связана эта черта, прежде всего, с тем, что наша интеллигенция не считает и не хотела бы считать прилагательное «русский» себя определяющим. Часть нашей интеллигенции хотела и хочет быть иностранной — общечеловечески-космополитической или же связанной с тем или иным конкретным (но не русским) народом. Есть в чем упрекнуть не только либералов, но и некоторых националистов. Они зачастую хотели бы возвести себя в положение «конструирующей» нации, а потому иногда отрицают историческое бытие русской нации, чтобы такая «мелочь», как тысячелетнее здание русской народности, государственности и веры, не мешало бы на площадке «нацбилдинга». Парадоксальным образом тысячелетняя русская нация и более чем двухсотлетняя история сознательного русского национализма «современного» образца остаются среди этого праздника самопоедания убогим сиротой. Поэтому следует еще раз повторить некоторые вещи, которые мне лично представляются самоочевидными. Русская нация входит в число старейших наций Европы, перечисляемых в любом мало-мальски серьезном исследовании истории наций и национализма. «Старыми нациями Европы в 1789 году были на западе — англичане, шотландцы, французы, голландцы, кастильцы и португальцы; на севере — датчане и шведы; и на востоке — венгры, поляки и русские», — писал в 1977 году британский исследователь Хью Сетон-Уотсон.
Русская националистическая мысль как минимум не младше немецкой. Ее первый развернутый манифест, упомянутая выше статья Карамзина «О любви к Отечеству и народной гордости» с ее знаменитым «русский должен знать цену свою», относится к 1802 году, не будучи, разумеется, первым выражением сознательного русского национального чувства. Традиция русского интеллектуального национализма насчитывает десятки имен крупнейших мыслителей, писателей, поэтов. Понятие «русские» обозначает обширное уже в древности (тем более сегодня) сообщество людей, связанных общностью происхождения, языка, самосознания и долговременным единством политической судьбы (если не всегда актуальным, то всегда чаемым этой общностью). Понятием русской нации охватывается не только этнографическая группа великороссов, но все восточные славяне. Группы малороссов и белорусов имели особенности в своем политическом и языковом развитии, но до начала эпохи политического конструирования наций в ХХ веке не порывали с самосознанием русского единства (или, по крайней мере, триединства), да и сейчас этот разрыв является во многом искусственным и насильственным. Слово «Русь» появляется в исторических источниках IX века, а уже в середине XI века относится к обширной надплеменной исторической, культурной и политической общности, к которой прилагаются понятия «земля», «люди», «язык», «власть». Нет никаких оснований отказывать этой общности в имени «нации», по крайней мере, в том смысле, который вкладывается в него авторами, говорящими о «нациях до национализма». «Россия является старейшим национальным государством Европы», — отмечал выдающийся русский публицист и политический мыслитель И. Л. Солоневич. Русская нация появляется на историческом поприще одновременно с большинством других христианских наций Европы. Если посмотреть на карту континента X-XI веков, в большинстве своем мы увидим на ней те же страны и народы, что и сегодня, за очень и очень немногими исключениями. Англия, Франция, Польша, Чехия, Венгрия, Дания, Швеция, Норвегия, Сербия, Хорватия, Болгария, Португалия появились на карте именно в этот период. В составе Священной Римской империи оформились королевства Германия и Италия, хотя и не достигавшие настоящего политического единства. На севере Иберийского полуострова христиане Леона и Кастилии вели реконкисту у мавров, подготавливая появление Испании. Это был период «великого происхождения народов», и русская нация явилась на свет именно в этот момент.
Ни в один из периодов своей истории русские не теряли память о своей общности и не забывали ее имя. Ни в период так называемой раздробленности, ни в эпоху монгольского завоевания представления о русской земле, русском единстве и общерусском деле не исчезали полностью. «Да устроится русская земля и да будет в ней справедливость», — высказывает свою сокровенную мечту тверской купец Афанасий сын Никитин, затерявшийся за тремя морями, в песках и горах Востока. Успешное формирование в XV-XVI веках централизованного государства — России — было связано с тем, что оно с самого начала выступало в качестве раннего национального государства, соединяющего национальную общность под единой властью и формирующего ее политические, культурные и экономические институты. Когда Иван III требовал земли Западной Руси, захваченные Литвой (в частности, Киев), он подчеркивал, что требует назад русскую землю по праву русского государя: «Русская земля вся с Божьей волею из старины от наших прародителей наша отчина; и нам ныне своей отчины жаль, а их отчина Лятская земля да Литовская». Русское самосознание при строительстве государства было чрезвычайно важным фактором. Францию столетиями приходилось собирать из разнородных кусков, а Иван III и Василий III за полвека собрали все русские земли за пределами Литвы — и в них не обнаружилось никакого сепаратизма. Всего 70 лет спустя после присоединения к Московскому государству Псков выдерживает осаду Стефаном Баторием, ощущая себя как органичная часть единого Русского государства. Ни в ходе Ливонской войны, ни в ходе Смуты Новгород не пытается воспользоваться возможностью для сепаратистских поползновений — новгородская измена, очевидно, коренится лишь в воспаленном тираническом мозгу Ивана IV. Нередкие в этих городах городские восстания никогда не носят сепаратистской окраски, свидетельствуя, что полисное начало в них укоренилось куда глубже, чем сепаратно-государственное. В начале XVII века русская нация доказала, что не только существует, но и способна к самостоятельным организованным действиям даже в отсутствие монарха-суверена.
Русские общины смогли восстановить государственность и монархию в условиях политического распада, и эта борьба осознавалась как борьба за национальное, а не только за государственное начало. Как писали в 1611 году в Москву из осажденного Смоленска: «В то время на Москве русские люди возрадовались и стали меж себя говорить, как бы во всей земле всем людям соединитись и стати против литовских людей, чтобы литовские люди из всее земли Московские вышли все до одново». Русской нации, синтезировав славянские бытовые и византийские религиозно-гуманитарные начала, удалось выработать оригинальную культуру и достаточно развитую цивилизацию, занявшую место среди других цивилизаций, подвергаясь их интенсивному влиянию, но, не поглощаясь ими. Проблемы развитию русской нации создала культурная псевдоморфоза XVII–XVIII веков, связанная с церковным расколом, принятием русской монархией и дворянством западной культуры и фактическим порабощением русского крестьянства. Нация оказалась культурно расколота. В то же время не следует преувеличивать степень этого раскола — абсолютизм XVIII века во всех без исключения странах Европы создавал тенденции, противоречившие национализму. В XIX же веке и самодержавие, и дворянство, и все образованные слои стремительно национализировались, создав в короткий срок одну из самых высокоразвитых национальных культур Европы. Из раннего национального государства Россия трансформировалась в империю, которая, однако, все более приобретала характер национальной империи. Граф Уваров, один из творцов русской национальной политики, писал императору Николаю I, подводя итоги 16 годам управления министерством народного просвещения: «Новое поколение лучше знает русское и по-русски, чем поколение наше». Не следует поддаваться пропагандистским штампам антимонархической публицистики, которая представляла династию Романовых как «немцев на престоле». Даже самый космополитичный из русских царей XIX века Александр I, в конечном счете, закончил жизнь простым русским мужиком — святым старцем (в чем не сомневается почти никто из серьезных исследователей Александровской эпохи).
Зачастую чтобы представить Романовых немцами, приходится идти на откровенный подлог, такой как якобы сказанная Николаем I фраза: «Русские дворяне служат государству, немецкие служат нам». Нет никаких документальных источников этой фразы старше советской публицистической брошюры историка А. Е. Преснякова, изданной в 1925 году. На самом деле император говорил прямо противоположное: «Я сам служу не себе, а вам всем». Если Николай I за что и гневался на публициста Юрия Самарина, писавшего против засилия немцев, то за создаваемое у читателей впечатление, что монархия недостаточно верна национальным интересам русского народа, с чем император был категорически не согласен. А внук его, Александр III, и вовсе получил прозвание «русификатора всея Руси». Социальный кризис ХХ века нанес русской нации катастрофический ущерб, уничтожив или изгнав значительную часть национальной интеллигенции, обладавшей наиболее развитым национальным самосознанием. В течение длительного времени русское во всех его проявлениях подвергалось преследованию или искажению. «Я предлагаю Минина расплавить», — писал один пролетарский поэт. Тем временем другие безродные чиновники приказывали разрушать монументы на Бородинском поле как не имеющие художественной ценности, а в Севастополе демонтировали адмирала Нахимова за то, что его вид оскорблял турецких моряков. Большевистский нарком Чичерин гордился усилиями в деле расчленения России: «Мы отдали Эстонии чисто русский кусочек, мы отдали Финляндии Печенгу, где население этого упорно не хотело, мы не спрашивали Латгалию при передаче ее Латвии, мы отдали чисто белорусские земли Польше. Это все связано с тем, что при нынешнем общем положении, при борьбе Советской Республики с капиталистическим окружением верховным принципом является самосохранение Советской Республики как цитадели революции… Мы руководствуемся не национализмом, но интересами мировой революции».
Самые ужасные последствия имело внутреннее расчленение России на республики и автономии, сопровождавшееся украинизацией, белорусизацией и превращением русских в как бы «гостей» в Казахстане, Татарстане, Башкирии, Якутии и т. д. Все хорошо знают, какие последствия это имело в 1991 году (а могло бы иметь еще худшие, если бы ГКЧП не сорвал принятие союзного договора, возводившего автономии на статус союзных республик). Несмотря на все это, русское национальное сознание продолжало развиваться даже в советский период, сохранив более высокий тонус, чем национальное сознание многих наций Запада. Очень помогла война, в которой власть вынуждена была обратиться к русскому патриотизму. Свою роль сыграли ранние брежневские годы, когда власть разрешила некоторые формы национального культурного возрождения. Ввиду запрета на имперское русское начало убежищем национального самосознания стала Древняя Русь. Люди с небывалым прилежанием изучали древнерусскую литературу и иконы, ездили по Золотому кольцу. Фотография храма Покрова на Нерли появилась едва ли не в каждом русском доме как символ русского этнического начала. Именно поэтому, когда обвал начала 1990-х сотряс все и вся, русские все-таки выжили как целое, хотя разгул русофобии в СМИ был таким, что, казалось, нация должна умереть от бессилия и стыда — или распасться на части. Многие тогда подбрасывали такую идею, что никаких русских нет, это «прилагательное», а надо быть казаками, поморами, сибиряками — и так вплоть до вятичей и мери. По счастью, этот период самопоедания и саморастворения мы, кажется, пережили. Но радоваться пока что особо нечему. На сегодняшний момент русские оказались в трагическом положении расколотой нации. Расколотой не только административными границами советских республик, которые вдруг стали международными, но и в смысле этнополитологической номенклатуры. Во многих нацреспубликах в составе РФ русские (притом что составляют либо большинство, либо вторую по численности этническую группу) фактически на положении гостей — непрерывно дискриминируемых, третируемых, принуждаемых к изучению чужих для себя языков. А когда прорывается возмущение, нам говорят: «Не смейте обижать гордые народы» (получается, русских обижать в этой логике можно, мы не гордые). Все это грозило большой бедой.
Теперь мы явно начинаем приходить в себя. Во-первых, внешнее давление заставляет сплачиваться. Во-вторых, внешний пример показывает, до какого ужаса доходят страны (самые демократичные и с самым прекрасным уровнем жизни), если утрачивают национальное начало. Вспомним недавний случай, когда в Марселе отказались назвать улицу в честь погибшего при теракте полицейского-француза, так как это может «обидеть новых граждан страны». В-третьих, в современном мире антиглобализм, национализм, «идентитаризм» (новомодное слово, означающее приверженность собственной цивилизационной идентичности) все-таки входят в силу. Сегодня быть всетолерантным общечеловеком уже малость немодно. Вопрос состоит только в том, станет ли человек приверженцем своей традиции или какой-то чужой (например, уедет воевать под черным знаменем в песках). Быть собой для современного государства и современной нации — это единственная возможность выжить, не прекратить существование вовсе. И очень хорошо, что понимание этого просыпается» (Холмогоров). По мнению автора, очень интересная и поучительная статья. Единственное, о чем забыл в ней написать Холмогоров, так это о том, что нынешний 2018 год показывает возраст Европейской цивилизации, а не цивилизации «Русского мира». По традиционному славяно-арийскому календарю мы с Вами живем в 7527 Лѣто от СМЗХ — Сотворения Мира в Звездном Храме. Вот теперь «все встало на свои места». А что такое цивилизация? В соответствие с Википедией «Цивилизация (от лат. civilis — гражданский, государственный) — социальная форма движения материи, обеспечивающая ее стабильность и способность к саморазвитию путем саморегуляции обмена с окружающей средой». И эта «форма движения материи» должна соответствовать форме традиционного человеческого общества, построенного на принципах жесткой иерархии (сверху и до самого низа), всякий элемент которой обладает одной и той же целью своего существования. А цель существования, в свою очередь, определяется усредненным менталитетом наций, образующих тот или иной народ. Если выразить менталитет «Русского мира» лозунгами, то это будут — Справедливость, Равенство, Братство и Свобода. Ну а если говорить «высоким штилем», то главной составляющей менталитета русского народа является его «имперская сущность». А чтобы появилась такая сущность, у какого угодно народа, этот народ обязан, в самую первую голову, проповедовать Братство и коллективизм. Время от времени тот или иной народ начинает проповедовать эти сущности, и возникают империи. Однако стоит утратить их, и империи рушатся.
В нашем мире существуют лишь две «вечные империи», это — Россия и Китай, и получилось так только по одной причине — в менталитетах и Российского, и Китайского народов всегда и на вечные времена «забиты» эти две имперские сущности — Братство и коллективизм. Для нормального существования любого государства (а уж, тем более, империи) любая часть его/ее «властной пирамиды» должна обладать единой целью существования, а, соответственно, и единым менталитетом. Это — во-первых. А во-вторых, там должно присутствовать и местное самоуправление (возможность автономного существования — без приказов сверху). Однако в современной России мы не наблюдаем ни первого, ни второго. Другими словами, современная Россия находится в большой опасности своего разрушения. И если мы не хотим этого, необходимо срочно изменить ситуацию. Что же нам нужно сделать для этого? Чтобы ответить на этот вопрос, надо сначала ответить на другой — почему так получилось? Главной причиной этого является серьезная разница в менталитетах самой верхушки «властной пирамиды» и всего остального народа. Дело в том, что главной целью существования этой верхушки является ее обогащение, а вовсе не справедливость. Почему? А вот почему — более половины от общего состава и администрации президента, и правительства, и двух верхних Дум, составляют иноземцы (больше всего евреев), у которых менталитет изначально отличался от русского. Это — во-первых. А во-вторых, даже русские люди, попадая в эту среду, быстро перенимают этот новый для себя менталитет, либо очень быстро исключаются из «пирамиды» — за ненадобностью. Русские люди очень хорошо запомнили свои исторические уроки в данном направлении — сначала наезд «неметчины» в еще монархической России, потом период «иудеизации» в революционной России, когда евреев в правительстве было больше 90%. К слову сказать, ни тот, ни другой период ничем хорошим для России не запомнился. Что делать? Менять верхние эшелоны власти! Автор — совсем не националист и никогда не рвался к власти, пускай там хоть негры управляют, главное, чтобы у них был русский менталитет (как у арапа Петра Великого). И второе, что нужно сделать, это укрепить местное самоуправление, которое может нормально функционировать только тогда, когда имеет свои собственные ресурсы. Сегодня же таких местных ресурсов в России — очень мало (а о финансировании местного самоуправления автор даже не заикается). А потому, нет в России и местного самоуправления.
К слову сказать, и Китай, и Россия являются континентальными империями, и главный принцип экспансии подобных империй — это родовая экспансия. А главными хранителями менталитета того или иного народа являются их матери. Так что, надо всячески поощрять отъезд молодых женщин из своего «родового гнезда». Чем больше молодых женщин разъедется по различным странам и весям, тем больше станет и сам «Русский мир». Посмотрите на Китай. Буквально в каждой стране мира существуют свои местные китайские общины и, кстати, Россия — не исключение. А вот в Китае русских общин практически нет. Но ничего страшного, наш президент Путин много работает и в этом направлении, и за это ему большое спасибо. А вот чего он не может сделать в принципе, это — предпринять какие-то резкие шаги и крутые перемены. Во-первых, это ему не позволит сделать нынешняя властная элита России, а во-вторых, не хочет делать и сам Путин. Как мы уже выяснили в предыдущей главе, главная историческая задача Путина заключается в подготовке страны к переменам, а сами перемены будут делать уже другие люди. Но чтобы правильно подготовить страну, надо знать — какие перемены ожидают Россию, и, судя по всему, Путин это прекрасно осознает. Что ж, как говорится, «каждому свое». Главное же, к чему готовит Россию ее нынешний президент, это — к катаклизму, который неизбежно произойдет где-то на Западе в самое ближайшее время. И за это ему отдельное спасибо. Ну а, в общем и целом, «все идет своим чередом», как тому и положено быть. И «Русский мир», невзирая на «потуги» современного Запада, проигрывать эту партию на мировой шахматной доске не намерен. Слава Богу, подобных партий в истории России было не меряно, и ни одну из них Россия не проиграла. Да, бывали в нашей истории и временные отступления, но всякий раз и неизбежно верх брала Россия. Почему так происходило, и будет происходить в дальнейшем? Да, потому, что Россия — «вечная империя», как и Китай. У этих империй есть свое начало, затерянное в тысячелетиях, но нет, и не будет никакого конца!
Что же касается перемен в России и мире, то они неизбежны. «Революцию невозможно устроить по чьему-нибудь хотению. Можно ускорить или затормозить ее, но лишь на время. Отменить революцию нельзя, как нельзя отменить прогресс. Революция — объективный исторический процесс, означающий переход накопленных количественных изменений в качественные. Революция делается не заговорщиками, а колоссальными массами людей, чье сознание требует радикального переустройства действительности, мириться с которой, более нет никаких сил. Революция несет великие потрясения, но без нее немыслимы великие победы (а иногда и простое физическое выживание большинства)». То же самое можно сказать и о грядущих переменах. И автор совсем не против, если перемены в мире примут облик Мировой революции, главное, чтобы Россия не попала в эту «мясорубку». Россия уже исчерпала свой лимит на революции. Русский народ голосует за стабильность, Западные народы — за перемены. Вот им «и карты в руки». Русскому народу не нужны новые территории, слава Богу, своей территории, за глаза, хватает. А потому все русские люди миролюбивы по своей природе. Западные же народы являются, по своей сути, захватчиками, и они на протяжении всей своей истории только тем и занимались, что захватническими войнами и колонизацией всего, до чего руки дотягиваются. Это заложено в их менталитете. А менталитет — вещь очень постоянная. А потому, чтобы исправить Западных жителей, нужны не года, а многие десятилетия. Так что, какой бы силы ни случился катаклизм на Западе, он не в силах изменить их природу, зато поможет русским начать перемены у себя на родине, и в нужную сторону (об этом позаботится их менталитет). Автор, как и всякий революционно настроенный человек, поначалу сильно сожалел о выборе русского народа (за стабильность, за Путина), но потом, как следует, поразмышляв, он понял правильность такого выбора. Перемены все равно придут, ведь мы живем в «эпоху перемен», но пусть эти перемены начнутся на Западе, а русские их уже подхватят, как они их понимают. И автор уверен, что «Русский мир» абсолютно правильно понимает суть грядущих перемен. Главное, чтобы нашлись лидеры, которые ее тоже правильно понимали и не хотели никаких революций в стране. И такие люди в современной России тоже есть, автор нисколько в этом не сомневается. Что же касается революций, то любая из них, является, в первую очередь, убийцей государства, где она происходит. А стало быть, победа в революции может запросто оказаться поражением в мировой политике, как это случилось совсем недавно на Украине.
К слову сказать, Украина, как и нынешние прибалтийские государства — это часть русского мира (там очень много русских матерей). А потому, эти страны очень быстро вернутся назад в «Русский мир», сразу после того, как случится ожидаемый катаклизм. А вот северокавказские республики — русским миром до сих пор так еще и не стали, хотя и являются частью Российской Федерации. И кстати, это прекрасно понимает Путин, и делает все возможное, чтобы «перетащить» их на нашу сторону. И за это ему спасибо. Зачем так много спасибо одному человеку? Объясню, последнее время автор на страницах этого сайта только ругал Путина, а теперь он решил извиниться за это. Повторю еще и еще раз «каждому фрукту — свое время». Да, его время подходит к концу, но он сделал в свое время и на своем месте все необходимое, чтобы подготовить Россию к переменам. Ну а дальше действовать придется нам с Вами, уважаемый читатель. И это время уже «на носу», а «не за горами». Пока же мы с Вами только тем и занимаемся, что сооружаем вокруг себя единое информационное поле. Это дело — тоже нужное, и пока не пришло время, им стоит заниматься. Но это время на подходе, и когда оно совсем подойдет, что называется, вплотную, уже одного информационного поля «будет маловато», надо будет делать реальные дела своими руками, а то и кулаками. Но лучше все же — руками, а не кулаками. Хотя автор, когда видит какую-нибудь несправедливость, зачастую пускает в дело и свои кулаки. Это тоже действенный прием! И совсем забывать о нем мы не вправе. На кону стоит наше будущее, а это значительно больше, чем все деньги нашего мира. «Всех денег все равно не заработаешь», и каждый наш отечественный «либераст» (сторонник неолиберализма) наверняка уже понял этот тезис. А потому, нельзя и их списывать со счетов, они сначала — отечественные (другими словами, русские), и только потом — «либерасты». Так что, все вместе «вперед к победе Мировой революции!» Только не надо тащить эту революцию к нам — в Россию. Мы это уже не раз «проходили» — ничего хорошего. Ну а если Вы совсем не любите Россию, так «валите» на Запад, там Вам — самое место. Кстати, многие так и сделали, только вот, как бы им не пришлось кусать свои локти после катаклизма! И в заключении надо сказать большое спасибо и Холмогорову, и Выхину, и многим другим «диванным аналитикам» (как их теперь называют), а то все Путину, да Путину. До следующих встреч, уважаемый читатель.